Мы хотим написать цикл материалов о тех, кого сейчас называют «дети войны», кто перенес на детских плечах тяготы того страшного времени и кто живет сейчас среди нас
Война. Страшное слово. Сколько войн выпало на долю нашего народа? Много. Но в наших статьях речь пойдет о Великой Отечественной. О той, которая не на передовой, не в окопе, а о той, которая прошла по судьбам миллионов советских детей, лишив их детства. И начнем мы с истории Аллы Хаснуловны Самодуровой, в девичестве Губайдулиной, жительницы станицы Отрадной. Наша героиня родилась 30 ноября 1935 года в городе Батуми в семье Хаснула и Лидии Губайдулиных.
Хаснул и Лидия
Хаснул, родом из казанских татар, рано осиротел и вырос в одном из детских домов Самары, призвался на срочную службу в Рабоче-крестьянскую Красную Армию. Наверное, отчасти потому, что из армии возвращаться было некуда, остался на сверхсрочную. Так, армейскими дорогами, попал на службу в Армению, в погранвойска, оттуда в Батуми. В этом красивом черноморском городе невозможно было не влюбиться! И он встретил свою любовь, красивую девушку Лиду с огромными выразительными глазами! В 1934 году они поженились. Хаснул к тому времени демобилизовался из армии, начал работать на заводе слесарем, параллельно исполняя обязанности парторга. Перед самой войной его направляют в Тбилиси, на обучение в партшколу.
Лидия родом из Белоруссии. В Батуми прибыла с матерью Анной Федоровной Борисенко, которая в 1921 году, во время повального голода, в поисках лучшей доли, собрав нехитрые пожитки, взяв маленькую дочь, пошла на юг, в теплые края. От отца Лидии достались лишь звучные отчество и фамилия – Лидия Карловна Фауст. Он был военнопленным с Первой мировой войны.
Молодая семья Губайдулиных поселилась в деревянном бараке на улице Энгельса, с ними же мать Лидии Анна Федоровна. Там и родились две дочери Алла (1935 г.) и Нина (1939 г.).
Когда началась война, Хаснул был как коммунист мобилизован одним из первых. Женщины остались одни.
В войну дети рано взрослеют
Совсем еще малыши, с тревогой вслушиваются в сообщения Совинформбюро, узнают голос Левитана, не по-детски серьезно обсуждают сводки с фронта, мечтают наравне со взрослыми с оружием в руках защищать Родину. В город начинают прибывать эвакуированные из Одессы и Севастополя. В каждом доме живут постояльцы. В старом бараке Губайдулиных тоже потеснились в своих квартирах, хотя квартирами это жилье сложно было назвать, комната да крохотный коридор, но каждая семья приютила кого-то. Теснота была не самым трудным испытанием. Нехватка продовольствия. Постоянное чувство голода. Женщины работали в морском военном госпитале прачками, и им на дом привозили на подводах бинты, простыни и одежду раненых бойцов из госпиталя. До кровавых мозолей стирали, вываривали и выкручивали белье. Дети в меру сил помогали.
Алла Хаснуловна, вспоминая те годы, грустно улыбается и рассказывает: «На Приморском бульваре, помню, стояли зенитки, и девушки-зенитчицы всегда были при орудиях на случай воздушной атаки. И такими они нам казались красивыми. А однажды пролетели немецкие самолеты, но бомбить не стали. А на Тбилиси одну бомбу скинули. Страшно было, когда матери плакали, когда провожали на войну мужей, братьев, сыновей, когда встречали комиссованных, израненных и искалеченных. Голодали крепко, если уж кому перепадало немножко муки и удавалось что-то испечь, обязательно делились с соседями. Так и жили. Из теплой одежды была у меня мамина кофта с веревкой вместо пояса, а на ноги что-то вроде шлепанцев – деревянная подошва и кусок ткани, колодками их называли. В 1944 году пошла я в школу, мне почти девять лет было. А школы тогда были, по царскому еще порядку, женские и мужские. Так, однажды, когда через лужу перепрыгивала, потеряла я одну колодку, башмак то есть. Всю грязь перемесила руками, не нашла. Плакала очень. В обмороки часто дети падали от голода. Кормили нас в школе супом из сушеной картошки, сморщенные черные кусочки и те были лакомством. А в честь 1 Мая нам в суп добавили макароны! Так вот мне случайно попалось две макаронины. Одну забрали и положили другой девочке. Слабенькие были, но терпели. Как взрослые были, серьезные. Письма от отца с фронта были, как праздник. Мама перечитывала их по много раз и аккуратненько складывала. Они до сих пор хранятся. Папа мой политруком был в звании Гвардии старший лейтенант. Погиб в 1944 году на Украине, в Кировоградской области, в городе Шпола (сейчас это Черкасская область), во время проведения Корсунь-Шевченковской операции. Тогда наши освобождали правобережную Украину. Как мама страшно кричала, когда похоронку получила, а бабушка Анна обняла ее и сказала: «Ничего, проживем как-нибудь». И выжили. Пособие какое-то за отца получали, работали много. Война – это ж какой тяжкий труд. Для всех».
Бабушка замолкает. На глазах слезы. Немного помолчав, продолжает рассказ: «Сестренка Нина на 30-летие Победы ездила на могилу отца. Там три тысячи человек в одной могиле похоронено. Это ж сколько сирот осталось?! А мы ведь даже после похоронки ждали отца. К каждому военному присматривались. На чудо надеялись. Когда узнали, что Победа, то тут и слезы, и радость, все перемешалось. Все кричали, плакали, обнимались».
Память
Алла Хаснуловна с волнением распаковывает красивую открытку-конверт. В ней - аккуратно сложенные письма-треугольники с фронта, исписанные карандашом ровным почерком. Не все написаны на тетрадных листках, некоторые на кусочках картона, но все с печатью «Просмотрено военной цензурой».
Трудно брать в руки эти свидетельства огромного человеческого горя, стойкости, любви. Читать их еще сложнее, страшно, наверное, осквернить эту память.
Ухожу с взлохмаченными чувствами, эмоциями. Дети войны – жуткая фраза. А ведь многие из них рядом с нами – в соседнем дворе, подъезде, на соседней улице.
Хотелось написать небольшой материал, не получилось. Такие судьбы не помещаются в форматы газетных колонок. Но писать об этом надо. Даже не для самих героев. Для нас. Для наших детей и внуков. Чтобы знали, чтобы помнили.
Любовь Михайлова.
Кстати
Корсунь-Шевченковская операция - наступательная операция войск 1-го и 2-го Украинских фронтов, проведённая 24 января — 17 февраля1944 года с целью уничтожения корсунь-шевченковскойгруппировки Вермахта. Является частью стратегического наступления советских войск на Правобережной Украине (Днепровско-Карпатская операция). Советские войска потеряли по всем причинам за время операции 80 188 человек, в том числе 24 286 убитыми, умершими и пропавшими без вести.
Рубрика: История
Новости
Дочь политрука
Дата публикации: 06.11.2019
Мы хотим написать цикл материалов о тех, кого сейчас называют «дети войны», кто перенес на детских плечах тяготы того страшного времени и кто живет сейчас среди нас
Война. Страшное слово. Сколько войн выпало на долю нашего народа? Много. Но в наших статьях речь пойдет о Великой Отечественной. О той, которая не на передовой, не в окопе, а о той, которая прошла по судьбам миллионов советских детей, лишив их детства. И начнем мы с истории Аллы Хаснуловны Самодуровой, в девичестве Губайдулиной, жительницы станицы Отрадной. Наша героиня родилась 30 ноября 1935 года в городе Батуми в семье Хаснула и Лидии Губайдулиных.
Хаснул и Лидия
Хаснул, родом из казанских татар, рано осиротел и вырос в одном из детских домов Самары, призвался на срочную службу в Рабоче-крестьянскую Красную Армию. Наверное, отчасти потому, что из армии возвращаться было некуда, остался на сверхсрочную. Так, армейскими дорогами, попал на службу в Армению, в погранвойска, оттуда в Батуми. В этом красивом черноморском городе невозможно было не влюбиться! И он встретил свою любовь, красивую девушку Лиду с огромными выразительными глазами! В 1934 году они поженились. Хаснул к тому времени демобилизовался из армии, начал работать на заводе слесарем, параллельно исполняя обязанности парторга. Перед самой войной его направляют в Тбилиси, на обучение в партшколу.
Лидия родом из Белоруссии. В Батуми прибыла с матерью Анной Федоровной Борисенко, которая в 1921 году, во время повального голода, в поисках лучшей доли, собрав нехитрые пожитки, взяв маленькую дочь, пошла на юг, в теплые края. От отца Лидии достались лишь звучные отчество и фамилия – Лидия Карловна Фауст. Он был военнопленным с Первой мировой войны.
Молодая семья Губайдулиных поселилась в деревянном бараке на улице Энгельса, с ними же мать Лидии Анна Федоровна. Там и родились две дочери Алла (1935 г.) и Нина (1939 г.).
Когда началась война, Хаснул был как коммунист мобилизован одним из первых. Женщины остались одни.
В войну дети рано взрослеют
Совсем еще малыши, с тревогой вслушиваются в сообщения Совинформбюро, узнают голос Левитана, не по-детски серьезно обсуждают сводки с фронта, мечтают наравне со взрослыми с оружием в руках защищать Родину. В город начинают прибывать эвакуированные из Одессы и Севастополя. В каждом доме живут постояльцы. В старом бараке Губайдулиных тоже потеснились в своих квартирах, хотя квартирами это жилье сложно было назвать, комната да крохотный коридор, но каждая семья приютила кого-то. Теснота была не самым трудным испытанием. Нехватка продовольствия. Постоянное чувство голода. Женщины работали в морском военном госпитале прачками, и им на дом привозили на подводах бинты, простыни и одежду раненых бойцов из госпиталя. До кровавых мозолей стирали, вываривали и выкручивали белье. Дети в меру сил помогали.
Алла Хаснуловна, вспоминая те годы, грустно улыбается и рассказывает: «На Приморском бульваре, помню, стояли зенитки, и девушки-зенитчицы всегда были при орудиях на случай воздушной атаки. И такими они нам казались красивыми. А однажды пролетели немецкие самолеты, но бомбить не стали. А на Тбилиси одну бомбу скинули. Страшно было, когда матери плакали, когда провожали на войну мужей, братьев, сыновей, когда встречали комиссованных, израненных и искалеченных. Голодали крепко, если уж кому перепадало немножко муки и удавалось что-то испечь, обязательно делились с соседями. Так и жили. Из теплой одежды была у меня мамина кофта с веревкой вместо пояса, а на ноги что-то вроде шлепанцев – деревянная подошва и кусок ткани, колодками их называли. В 1944 году пошла я в школу, мне почти девять лет было. А школы тогда были, по царскому еще порядку, женские и мужские. Так, однажды, когда через лужу перепрыгивала, потеряла я одну колодку, башмак то есть. Всю грязь перемесила руками, не нашла. Плакала очень. В обмороки часто дети падали от голода. Кормили нас в школе супом из сушеной картошки, сморщенные черные кусочки и те были лакомством. А в честь 1 Мая нам в суп добавили макароны! Так вот мне случайно попалось две макаронины. Одну забрали и положили другой девочке. Слабенькие были, но терпели. Как взрослые были, серьезные. Письма от отца с фронта были, как праздник. Мама перечитывала их по много раз и аккуратненько складывала. Они до сих пор хранятся. Папа мой политруком был в звании Гвардии старший лейтенант. Погиб в 1944 году на Украине, в Кировоградской области, в городе Шпола (сейчас это Черкасская область), во время проведения Корсунь-Шевченковской операции. Тогда наши освобождали правобережную Украину. Как мама страшно кричала, когда похоронку получила, а бабушка Анна обняла ее и сказала: «Ничего, проживем как-нибудь». И выжили. Пособие какое-то за отца получали, работали много. Война – это ж какой тяжкий труд. Для всех».
Бабушка замолкает. На глазах слезы. Немного помолчав, продолжает рассказ: «Сестренка Нина на 30-летие Победы ездила на могилу отца. Там три тысячи человек в одной могиле похоронено. Это ж сколько сирот осталось?! А мы ведь даже после похоронки ждали отца. К каждому военному присматривались. На чудо надеялись. Когда узнали, что Победа, то тут и слезы, и радость, все перемешалось. Все кричали, плакали, обнимались».
Память
Алла Хаснуловна с волнением распаковывает красивую открытку-конверт. В ней - аккуратно сложенные письма-треугольники с фронта, исписанные карандашом ровным почерком. Не все написаны на тетрадных листках, некоторые на кусочках картона, но все с печатью «Просмотрено военной цензурой».
Трудно брать в руки эти свидетельства огромного человеческого горя, стойкости, любви. Читать их еще сложнее, страшно, наверное, осквернить эту память.
Ухожу с взлохмаченными чувствами, эмоциями. Дети войны – жуткая фраза. А ведь многие из них рядом с нами – в соседнем дворе, подъезде, на соседней улице.
Хотелось написать небольшой материал, не получилось. Такие судьбы не помещаются в форматы газетных колонок. Но писать об этом надо. Даже не для самих героев. Для нас. Для наших детей и внуков. Чтобы знали, чтобы помнили.
Любовь Михайлова.
Кстати
Корсунь-Шевченковская операция - наступательная операция войск 1-го и 2-го Украинских фронтов, проведённая 24 января — 17 февраля1944 года с целью уничтожения корсунь-шевченковскойгруппировки Вермахта. Является частью стратегического наступления советских войск на Правобережной Украине (Днепровско-Карпатская операция). Советские войска потеряли по всем причинам за время операции 80 188 человек, в том числе 24 286 убитыми, умершими и пропавшими без вести.
